Руководство Совета Европы и по-прежнему грозит исключить Россию из организации за неплатежи, но начало переживать по поводу того, что Москва, которая за молчание платить не намерена, может уйти.
Нет слова – нет денег
«Рукзит» — именно так генсек Совета Европы Торбьерн Ягланд назвал возможный выход России из этой организации. И добавил, что это такая же угроза Европе, как и Брекзит. (Brexit: Britain плюс exit, аналогично — Ruxit).
Но, добавил европейский чиновник, Рукзит является угрозой и для самой России. «В этом случае мы получим новую разделительную черту, напоминающую ту, которая существовала до падения Берлинской стены. Это было бы очень плохо для Европы, но особенно для России и ее граждан», — пояснил он.
В чем-то господин Ягланд прав. Выход России из Совета Европы был бы событием весьма печальным. Во-первых, потому, что Совет Европы (частью которого является Парламентская Ассамблея Совета Европы) представляет из себя важный форум для европейской дипломатии. Во-вторых, в рамках Совета Европы работает Европейский суд по правам человека, в который могут обращаться россияне для решения их проблем с государством.
Однако кто виноват в том, что Россия выходит? В поисках ответа господину Ягланду нужно посмотреть в зеркало.
Да, Москва привыкла к тому, что на этом общеевропейском форуме ее постоянно критиковали за защиту национального суверенитета. Однако она могла хотя бы защищаться и доносить свою точку зрения до оппонентов. Могла – но лишь до апреля 2014 года, когда после событий в Крыму делегаты ПАСЕ лишили своих российских коллег права голоса, а также отстранили россиян от участия в руководящих органах Ассамблеи и мониторинговых миссиях. Абсолютно недемократическое решение, не отвечающее духу европейского права (ибо даже обвиняемые должны иметь возможность защищаться).
Какое-то время Москва ждала протрезвления своих европейских коллег, но затем, когда протрезвления не случилось, то просто перестала выплачивать свои взносы в эту организацию. Как говорили в свое время американские колонисты, поднявшие бунт против британского владычества, «нет налогов без представительства». И действительно, если Москву лишают право голоса – смысл ли ей эту дискриминацию еще и оплачивать? Тем более, что российские представители и не присутствуют в ПАСЕ с 2016 года.
В конце 2017 года казалось, что финансовые санкции России подействовали, и генсек Турбьерн Ягланд активно искал способы вернуть Москве право голоса в ПАСЕ. Однако сделать ему это не удалось. Не удалось по целому ряду причин, среди которых неконструктивная позиция ряда восточноевропейских стран с присущей их элитам русофобией, а также позиция Вашингтона, заинтересованного в сохранении и усилении нынешнего дипломатического давления на Россию и уровня отчуждения между ней и Европой. Даже в ущерб европейским интересам.
«Запад – это не только сообщество, основанное на ценностях и интересах, но и режим, гарантом существования которого остается наличие гегемона. Роль его всегда исполняли США, располагавшие ресурсами многократно большими, нежели другие участники. И исключительная адаптивность европейцев к зигзагам американской политики говорит в пользу неизменности объективных причин такого порядка вещей», — говорится в опубликованной на портале globalaffairs.ru статье директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «ВШЭ» Тимофея Бордачева.
Ищите выход
В свою очередь, подвешенность ситуации вредила не только России, но и репутации самого Совета Европы – ведь Россия не платила взносы, фактически наказывая тем самым ПАСЕ за ее решение. И если такое же наказание будут активно использовать другие страны, то бюджет Совета Европы (итак трещащий по швам) может вообще лопнуть. Именно поэтому генсек Торбьерн Ягланд и заговорил о возможности исключения России из Совета Европы летом 2019 года в случае, если Кремль продолжит не платить по счетам.
На Москву, судя по всему, эти угрозы не подействовали, поскольку российские власти не видят оснований унижаться и оплачивать собственную дискриминацию ради того, чтобы и дальше быть лишенными прав в ПАСЕ. Этот Париж откровенно не стоит мессы, в том числе и потому, что «за последнее время она (ПАСЕ – прим. ред.) превратилась из парламентской организации в плохую коммуналку со сварами», — заявил российский сенатор Андрей Климов.
Российский МИД, впрочем, продолжает придерживаться более дипломатичного принципа «утром восстановление прав российской делегации – вечером деньги за членство с момента восстановления прав». В Кремле искренне надеются, что в январе 2019 года Совету Европы удастся принять поправки в устав о защите прав национальных делегаций, которые вот уже год пытается провести тот же господин Ягланд, после чего право голоса России будет восстановлено. Какие-то иные варианты возобновления выплат Россия видит нецелесообразным.
Более того, некоторые политики даже выставляют дедлайн, поясняя, что у ПАСЕ есть, по сути, лишь несколько месяцев на восстановление российских прав. «Если мы убедимся, что ПАСЕ в начале следующего года не поменяет подходы и продолжит настаивать на своем праве объявлять санкции России, то считаю, что нам надо быть готовыми покинуть Совет Европы по собственной инициативе, — говорит российский сенатор Алексей Пушков — С теми странами, которые хотят иметь с нами приличные отношения, даже в условиях санкций, мы такие отношения имеем. Речь о Венгрии, Австрии, Финляндии, Италии, Словении. А для тех стран, которые хотят видеть в нас врагов, не имеет значения, будем мы в Совете Европы или нет», — цитирует его politnavigator.net.
Однако это, скорее, будет ошибкой. Москва всегда пытается показать, что она готова к цивилизованному диалогу и не склонна сжигать мосты. Тем более, что демонстративное неучастие в Совете Европы абсолютно не напрягает ни российское руководство, ни российский бюджет. Поэтому будет гораздо лучше не лишать Совет Европы удовольствия сделать выбор из трех, по разному трудных решений: исключать Россию, сохранять статус-кво или возвращать ее (например, под благовидным предлогом принятия упомянутых поправок), признавая тем самым неэффективность мер давления.
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета, «Expert Online»
Свежие комментарии