В течение последних двух лет в мировой политике и культуре происходили не только значительные изменения, связанные с такими событиями, как президентские выборы в США, выход Британии из Евросоюза, всплеск сепаратизма в Европе, — но появились и новые понятия, укоренившиеся в политическом лексиконе и общественном сознании.
В прошлом, 2016 году, словом года, по версии издательства Oxford University Press, стало — post-truth (постправда). «Слово описывает обстоятельства, в которых объективные факты менее важны для формирования общественного мнения, чем обращение к эмоциям и личным убеждениям», — объяснили свой выбор составители Оксфордского словаря английского языка. Причем, когда, по прошествии времени, раскрывается настоящая правда, она становится для общественности уже неинтересной.
В 2017 году составители словаря английского языка Collins Dictionary признали словом года словосочетание fake news. В этом словаре «фейковые новости» определяются как ложная, зачастую сенсационная информация, распространяемая под видом новостных сообщений. Как заявляют составители этого словаря, за последний год частота употребления этого выражения выросла на 365%. Во многом такой популярности словосочетание обязано Дональду Трампу, который часто использует его в своих речах.
Признание «словами года» неких понятий и социальных феноменов, отраженных в языке, равносильно вручению Оскара за высшие достижения в сфере информационных технологий и политических стратегий, воздействующих на массовое сознание. «Пост-правда» и «фейковые новости», практически, стали трендами массовой культуры.
А официальное признание говорит не только об их эффективности, но и об их востребованности людьми, которые давно живут в мире «фейка». Массовая культура и массовое потребление не могут быть оригинальными. И люди понимают (или чувствуют), что «оригинал», «правда» теперь уже используется как показатель и «точка отсчёта» грандиозности той или иной лжи. А «фейк» рассматривается как метафора, выражающая скрытые потребности и взгляды тех, кто в силу разных причин не может говорить о них открыто. (Так, например, стремление представить Дональнда Трампа «агентом Кремля» выражает недовольство результатами выборов в США, а Кремль — наиболее устойчивая метафора, ассоциирующаяся со злом, «империей зла». Отечественные СМИ также грешат сообщениями о том, что «Запад желает развалить Россию». — С советских времён с Западом ассоциировалась внешняя угроза, которая заставляла граждан терпеть экономические трудности социализма «во имя мира на Земле». И эта метафора, поддерживающая давний стереотип, продолжает работать.) Именно в силу универсальности метафор и символов, создающих стереотипы массового сознания, фейк и пост-правда используется практически всеми политическими и социальными силами: правящими и оппозиционными партиями, богатыми и бедными, политиками, бизнесменами, деятелями культуры.Что же конкретно входит в понятие «фейковых новостей», за которыми, с некоторым опозданием, следует досадная и уже слабо вдохновляющая «пост-правда»? — Прежде всего, надо отличать фейковые новости, использующиеся в рекламе и пиаре (реклама товаров и услуг, продвижение имиджа персон и бренда предприятий, организаций, торговых марок), и fake news как средство политической борьбы и пропаганды определённых взглядов. К фейковым новостям первого типа относится черный пиар, навязчивая реклама, недобросовестная реклама, рекламные баннеры для заражения компьютеров. По оценке Google, «навязчивая, скрытая и просто ложная реклама встречается гораздо чаще „настоящих“ фейковых новостей. Каждый месяц на каждые 4 000 проштрафившихся сайтов лишь в одной в категории — „реклама сомнительных товаров для похудения“, — приходится 250 сайтов, наказанных за маскировку под разнообразные новости». Эта сторона фейковых новостей относится к сфере экономической конкуренции.
Фейковые новости становятся политически значимыми, когда в политической борьбе активно задействуются социальные сети, когда предвыборная повестка дня или внешнеполитическая стратегия государства распространяется не только посредством классических медиа-ресурсов (газет и телевидения), но и через реальные и подставные аккаунты в сети. Причем объём и частота такого информационного потока значительно превышает возможности классических СМИ.
Более того, фейковые новости не получили бы своего особого положения в журналистских дискурсах и учебниках по политологии, если бы не обнаружили разрушение «монополии на новости сверху», от традиционно проверенных (в том числе — официальных) источников. Люди, привыкшие к вертикальному распространению новостей: от известных источников до потребителей, — не были готовы к обратному варианту, когда новость из частного аккаунта тиражируется — зачастую без должной проверки — известными СМИ. При этом создается эффект суггестии (внушения), когда одна и та же ложь, транслируемая разными источниками, передается от пользователя к пользователю, удостоверяя себя на этом пути. Непосредственная вера фейковым новостям возникает ещё и потому, что интернет считается свободным информационным пространством, не связанным ни международной, ни — по большому счёту — национальной цензурой. Эти факторы, определяющие свободу коммуникации, способствуют тому, чтобы пользователи верили, а ньюсмейкеры манипулировали.
Кто виноват? И что делать?
Конечно, ни о какой тотальной цензуре интернета и СМИ речи не идёт. Но идея ответственности за новостной контент стала основным требованием, предъявляемым и частными лицами и государствами, находящимися в состоянии информационной войны.
Борьбой с фейковыми новостями, порочащими государство, занимаются, как правило, структуры МИДа. Так, например, на сайте МИДа РФ в разделе «Пресс-служба/Опровержения» можно найти раздел «Примеры публикаций, тиражирующих недостоверную информацию о России». Эти действия со стороны РФ были предприняты в ответ на провокационную кампанию, вызванную отчетами Госдепартамента США Конгрессу в рамках исполнения закона об антироссийских санкциях. Они содержали информацию о якобы имевшем место вмешательстве в выборы в США с помощью СМИ и Интернет-ресурсов.
Также требования борьбы с фейковым контентом были предъявлены к Facebook, Goggle, Twitter и другим крупным социальным сетям и новостным платформам.
Для блокировки сомнительных новостей, прежде всего, используются технологии факт-чекинга. Это — проверки фактов через дополнительный редакционный отдел контроля по жалобам читателей. Facebook наняла четыре компании Snopes, Politifact, ABC News и FactCheck.org, которые вручную проверяют достоверность новостей, появляющихся в ленте. При подозрительности контента пользователи будут видеть предупреждение об этом с вопросом, хотят ли они делать перепост.
Кроме того, Facebook подвергся критике и за так называемые «информационные пузыри». Это — следствие алгоритмов FB, благодаря которым структурируется лента, и пользователи видят только тот контент, который уже согласовывается с их убеждениями. Это, на самом деле серьёзная проблема, т.к. зафиксировав один раз какое-либо ваше мнение, система затем продолжит подбрасывать вам подтверждающую его информацию. В результате критики, «алгоритм фейсбука скорректировали, чтобы в ленте стало отображаться еще больше постов от друзей и родственников — в ущерб информации от других каналов в том числе и медиа».
Сайт Wikipedia, информацию на котором эксперты не относят к достоверным источникам, запустил проект WikiTribune, который ставит своей целью разоблачение фейковых новостей в интернете.
Распространение фейковых новостей имеет и явный криминальный характер. «В июне 2017 года компания Trend Micro опубликовала исследование, в котором указывает, что распространение поддельных (фейковых) новостей превратилось в услугу, которую охотно оказывают киберпреступники. Оформился целый рынок, где существуют более-менее стандартные расценки на осуществление кампаний по информационному манипулированию. Например, обеспечить информационную кампанию по возбуждению уличных протестов стоит $ 200 тыс. Дискредитация избыточно проницательного журналиста обойдётся в $ 55 тыс. Создание „из ничего“ фальшивой знаменитости с 300 тысячами последователей в социальных сетях стоит $ 2600. Дороже всего будет стоить годовая кампания, нацеленная на манипулирование результатами политических выборов, — $ 400 тыс.». Авторы исследования советуют пользователям внимательно относиться ко всей информации, даже из серьёзных и уважаемых источников.
Что касается рекомендаций пользователям, то Facebook в мае этого года на правах рекламы разместил в крупных британских газетах The Guardian, The Daily Telegraph и The Times список советов по выявлению фейковых новостей. Они таковы:
— относитесь к заголовкам со скепсисом;
— внимательно смотрите на URL;
— ищите первоисточник;
— обращайте внимание на необычное форматирование;
— обратите внимание на фотографии;
— проверяйте даты;
— проверяйте доказательства;
— ищите другие сообщения по теме;
— не шутка ли эта история?
— некоторые фейковые заметки — сознательная сатира.
Однако, всегда ли люди готовы проверять то, что им предлагают в качестве новостей или иной интересной и полезной информации?
Группы учёных, исследующих феномен фейковых новостей и пост-правды в американских и британских университетах, предлагают разные способы решения этой проблемы, которые, в общем, можно свести к разработке и предоставлению пользователям ресурсов, позволяющих производить самостоятельную проверку фактов. Но и в этом случае они отмечают глубокий скептицизм населения по отношению к официальным источникам, которые будут содержаться в этих ресурсах. В целом, исследователи приходят к неутешительному выводу. «Люди не готовы поразмыслить над фактами, которые противоречат их точке зрения», — утверждает Виктория Рубин, директор исследовательской лаборатории в области лингвистики и информационных технологий Западного университета в канадской провинции Онтарио. Вместе со своими коллегами она с 2015 года работает над выявлением в интернете поддельных новостей. Уилл Мой, директор независимой британской организации Full Fact, которая занимается проверкой фактов, согласен с этой точкой зрения. По его словам, впадая в ленивый цинизм по поводу того, что нам говорят, мы позволяем тем, кто нам лжет, уйти от ответственности за эту ложь.»
Известная всем «зона комфорта» и привычка подводить новую информацию под уже имеющиеся стереотипы работает как раз в пользу создателей фейковых новостей. Подсознательно находя подтверждения своим догадкам, привычкам, политическим убеждениям, люди уже не склонны размышлять над их истинностью. В этот момент их уверенность в себе возрастает, самооценка повышается, и каждый, скорее, испытывает удовлетворение от результата самоидентификации, чем сомнение в этом. — На этом свойстве человеческой психики основывается эффект «пост-правды». Правда, появляясь «пост…», после первоначальной эйфории от новости, уже не вызывает того эмоционального отклика, который возникал в ответ на фейковую информацию. Напротив, появляется досада на себя и — главное — на тех, кто открыл правду и покусился на устойчивость личного мировоззрения. Люди с трудом допускают мысль, что неправильными могут оказаться их базовые убеждения.
Подводя итог, можно сказать, что наиболее эффективной борьбой с фейковыми новостями, а значит, и с пост-правдой, будут только совместные усилия всех заинтересованных сторон: государств, представителей IT-компаний, общественных и журналистских организаций. Но главной заинтересованной стороной должны выступать сами люди — главные потребители информации и главные пострадавшие.
Елена Стецко, EADaily
Свежие комментарии