Драматургия отравления Алексея Навального

Писатель Виктор Пелевин однажды сказал, что войны начинаются тогда, когда художественные фильмы начинают походить на новости, а новости — на художественные фильмы

Такой вот художественный фильм про шпионов и отравителей мы с вами смотрим прямо сейчас. В организме Алексея Навального найден яд семейства «Новичок» — говорят нам немцы.

Доказательств нет, зато есть прекрасная драматургия с отравлением где-то в Сибири, с жизнью «критика Путина» (так его величают западные газеты), висящей на волоске, и deus ex machina, богом из машины (то есть немецкого самолёта), спасающим нашего героя.

Но по законам драматургии злодей не появляется ниоткуда. Мы не можем просто ввести в кадр Ивана Петровича и написать ему титр «убийца» — публика не поверит. Нужно показать кровавый след, тянущийся за ним из прошлого: чтобы зритель понимал, с кем имеет дело, и боялся за жизнь протагониста, как за свою собственную. Также желательно, чтобы у нашего злодея были характерный почерк и узнаваемое оружие. Аудитория любит отгадывать. Вот блеснул вдали мачете, вот на месте преступления камера крупным планом выхватила бритву или кусок удавки, и зритель уже сам выкрикивает прежде детектива: «Это он!»

Русским злодеям сценаристы этого кино дали в руки яд. Не сказать, чтобы совсем неоправданно: советская разведка в прошлом действительно травила своих врагов. Украинских националистов Льва Ребета и Степана Бандеру наш шпион Сташинский убил, распылив им в лицо струю цианида. Почему именно так? Потому что в таком случае яд, попав в организм через дыхательные пути, не оставляет следов, а медики причиной смерти назовут, вероятнее всего, сердечный приступ.

В этом и есть смысл ядов — чтобы смерть выглядела максимально естественной, а оружие не привело к исполнителю.

Но это в жизни. В кино злодей тщеславен: он намеренно бравирует своим злодейством, оставляет на месте «характерные знаки», свой автограф. На счету русских в этой драме — Скрипаль и его кот, акционист Пётр Верзилов, которого, якобы отравленного, возили в ту же «Шарите» буквально тем же самолётом, что и Навального, и, внимание, Владимир Кара-Мурза — младший, который заявлял о своём отравлении целых два раза: в 2015 и 2017 годах.

Достаточно, чтобы немцы один раз сказали «Новичок», и весь мир облегчённо выдохнул: «Ну, теперь всё ясно! Снова русские отравители».

А теперь давайте посмотрим на качество «кровавого следа». Скрипаля и его дочь никто не видел с момента их «отравления». Кот погиб — и это единственный, кого в драме действительно жалко. Верзилова вылечили, а что там нашли в его организме — никто не знает, и есть ощущение, что сам Пётр не очень хочет, чтобы узнали.

А вот с Кара-Мурзой дело обстоит и вовсе загадочно. В 2017 году диагноз «токсическое действие неустановленного вещества» ему поставил Денис Проценко — тот самый доктор, который в этом апокалиптическом году стал главным героем борьбы с ковидом. Самого больного отправили лечиться за границу, пробы послали в токсикологические лаборатории США и Израиля. В дело вмешалось всемогущее ФБР, чьим директором тогда был нынешний секретарь Госдепа Майк Помпео. И… данные засекретили. Извините, Mr. Kara-Murza, вас хайли лайкли отравили, а чем — не скажем.

Владимир обратился в суд, и сейчас часть дела пострадавшему выдали, но… там по-прежнему ни слова о результатах экспертиз. О том, чем же травили. Казалось бы, чего проще? У вас есть злодей, есть орудие убийства — так покажите его, чтоб зрительный зал замер в ужасе и уже определённо понял, кто виноват. Не показывают. Секрет.

Всё потому, что мы в кино, а здесь не убивают по-настоящему. Режиссёр не показывает страховочные тросы, на которых висит исполняющий трюки каскадёр. Он не покажет баллончик, из которого хлещет искусственная кровь, в кадре будет нож, будет искажённое болью лицо жертвы, будут взмахи руки убийцы, но момента, когда лезвие входит в тело, не будет. Кино — это искусство условности, искусство умолчания.

Нам всем показывают фильм, цель которого — создать в обществе определённое настроение. Убедить всех, что русские — плохие ребята, с которыми не нужно иметь дел. А на наивных зрителей, которые спрашивают: «А что, это всё правда было?» — смотрят, как на глупых детей, которые верят в Бабу-ягу, но которых, чтоб они лучше ели кашу, иногда приходится пугать этой самой Бабой-ягой.

Да, Виктор Олегович, наши новости в последнее время не просто походят на фильмы — это фильмы и есть. И остаётся только надеяться, что ваше очередное пророчество по поводу войны всё-таки не сбудется.

Дмитрий Петровский, RT