АФГАНСКИЙ НАРКОТРАФИК

"...Ситуация в Афганистане ухудшилась ещё больше и страна находится на грани полной анархии. Государственный аппарат неизлечимо коррумпирован, полевые командиры (включая, вот поразительно, вице-президента Достума) пользуются всё большей властью. Талибан и другие мятежные отряды контролируют обширные районы страны, а правительственные вооружённые силы развалились бы, если бы не массированные воздушные удары США и тайные операции тысяч американских солдат в ходе операции «Несокрушимая свобода», о которой мало сообщают западные СМИ, если — как случилось 2 ноября — не считать гибели двух американских солдат.

.."

 

by Brian Cloughley

Возможно, избранный президент Трамп прав относительно угрозы США со стороны Мексики, поскольку в докладе «Оценка национальной героиновой угрозы» 2016 года отмечается, что «мексиканский наркотрафик играет большую роль на американском героиновом рынке, увеличивая производство героина и проталкивая его на восточные рынки США».

Указывается, что в 2014 году от передозировки погибло 10 574 американца, и эти цифры растут — но нигде нет упоминания о героине из Афганистана, где, по сообщениям Комитета ООН по наркотикам и преступлениям в «Обзоре по афганскому опиуму» за 2016 год, площади маковых плантаций увеличились с 183 000 до 201 000 гектара в 2015-2016 годах, а производство опиума выросло ещё на 43%.

Проценты сложно себе представить воочию, но факт есть факт — ООН отметила, что потенциальное производство опиума в Афганистане выросло с 3300 до 4800 тонн в год, что может привести к увеличению количества героина. Как отметила  Drug War Peace, для производства 1 кг героина нужно 16,7 кг опиума, и «процесс производства героина из опиума прост». Следовательно, ежегодное производство героина из афганского опиума составляет около 300 тонн, а это — масса денег.

И не только в Европе, Иране, Китае, Центрально-азиатских республиках и России этот огромный рост производства афганского героина стал опасной и фактически главной угрозой их гражданам.

В самом Афганистане идёт массовое привыкание к наркотикам и рост зависимости от них.

Конечно, в этом регионе с наркотиками всегда были знакомы. Хиппи семидесятых тысячами курили наркотики по всей Азии, поскольку, как  отмечал один из историков, их очень привлекал «Афганистан, главный пункт назначения, привлекавший хиппи, земля, где иностранцев очень тепло привечали, и где большая часть населения сама употребляла гашиш». Да, употребляли, но никогда не было большого вреда, кроме как для самих курильщиков. Героиновая зависимость в то время, да и долгие годы спустя, не была социальной проблемой ни в Афганистане, ни в Пакистане. А вот теперь — стала.

По данным  «Голоса Америки» в Афганистане — три миллиона наркоманов. А с учётом состояния государственности и замешательства военного альянса США-НАТО, который пытается указывать стране, что делать, по-видимому, этой катастрофе мало что можно противопоставить. Британская «Гардиан» сообщала, что заместитель министра афгансткого министерства по противодействию наркотикам Баз Мухаммад Ахмади сказал, что «при существующем оборудовании, сооружениях и гражданской рабочей силе мы не можем бороться с культивированием мака в небезопасных районах. Проблема снижения безопасности в различных районах страны лишает нас возможности уничтожать маковые плантации».

В ноябре 2001 года президент Буш, инициировавший создание оси хаоса и отчаяния от Афганистана до Ближнего Востока, заявил в ОНН:

 

   

«Я обещаю всем жертвам режима: дни Талибана, укрывавшего террористов, занимавшегося производством героина и жестоко обращавшегося с женщинами, сочтены».

   

 

Обеты сумасбродного Буша ни к чему не привели. В Афганистане больше террористов, чем было до того, как он отдал приказ о вторжении, а проблема с героином стала бедствием. (А что до жестокого обращения с  женщинами, так Генеральный инспектор США по восстановлению Афганистана в октябре отмечал, что «спустя пятнадцать лет после того, как США свергли режим Талибана, Афганистан остается одним из худших мест для женщин в мире».)

В сфере наркотиков за шесть месяцев до вторжения Буша New York Times сообщала, что «первые американские эксперты по борьбе с наркотиками, прибывшие в Афганистан при правлении Талибана, пришли к выводу, что запрет движения Талибан на культивирование опиумного мака, по-видимому, уничтожил крупнейший урожай менее, чем за год... Американские исследования подтверждают более ранние сообщения программы наркоконтроля ООН, что Афганистан, поставлявший около трёх четвертей мирового опиума и большую часть героина, попадавших в Европу, покончил с выращиванием мака за один сезон».

Но Буш продолжал лгать и в феврале 2002-го заявил, что героин обеспечивает «солидный доход Талибану». Большая часть американского общества верила столь откровенной лжи — и по сей день продолжает верить правительственной пропаганде, честно тиражируемой ведущими СМИ, которых кормят дезинформацией из «высокопоставленных источников».

Выращивание опиумного мака росло, и в феврале 2004 года тогдашний помощник Госсекретаря США по международным аспектам проблематики наркотиков Роберт Чарльз заявил на слушаниях в Конгрессе, что «опиум является источником дохода экстремистских и преступных группировок буквально в миллиарды долларов... сокращение поставок опиума — основа установления безопасности и стабильной демократии, равно как и победы в глобальной войне с терроризмом». По-видимому, Вашингтон был решительно настроен «уничтожить урожай [опиумного мака], когда он наиболее уязвим», одновременно создав «направляемые из центра отряды для уничтожения взошедшего мака», поскольку «существует необходимость борьбы с наркотиком, который уходит за границы Афганистана на мировые рынки».

Но не произошло ничего, разве что США потратили восемь миллиардов долларов на программу противодействия наркотикам, которая не дала вообще никаких результатов.

В 2007 году Европейский парламент и Санлисский Совет предложили пилотный проект лицензирования деревень для законного выращивания мака, как это сделано в Индии, Таиланде и Турции, с целью трансформации продукта в медицинский морфий для легальной продажи на мировом рынке.

 

   

 

АМЕРИКАНО-АФГАНСКИЙ НАРКОТРАФИК

Эксперты называют миссию США провальной. А может, так было и задумано?

Александр Ситников

В начале 2015 года в Афганистане должно остаться 9,8 тыс. американских военнослужащих, а еще через год — чуть больше четырех тысяч. «Аль-Кайда» понесла тяжелые потери и была серьезно ослаблена, а Усама бен Ладен — уничтожен, — сказал по этому поводу Барак Обама. — Америка положила конец темной тирании экстремизма, и помогла афганцам начать строить нормальную жизнь". Он пообещал, что США сделают всё, чтобы Афганистан стал «процветающим государством».

Между тем, Управление ООН по борьбе с наркотиками и преступностью (UNODC) констатирует, что производство опия в Афганистане резко выросло. В этой связи Жан-Люк Лемайе, влиятельный чиновник UNODC, комментируя положение дел в этой стране, завил, что «международное сообщество в борьбе с наркотиками потерпело тут неудачу». По некоторым оценкам, за время присутствия американского военного контингента афганский опийный наркобизнес увеличился в 40 раз, что коррелирует с угрожающим ростом наркомании в РФ. Так, смертность среди российских детей, ставших наркозависимыми, за последние десять годы повысилась в 42 раза. В целом, по словам директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Виктора Иванова, в Россию ввозят героина в объеме 100 миллионов разовых доз, что является причиной смертей почти ста тысяч человек ежегодно.

«Трафик афганского героина через Центральную Азию — прямая угроза безопасности России, куда ежегодно попадает 75−80 тонн смертоносного зелья, от которого ежегодно гибнут десятки тысяч россиян, — говорит профессор Центра постсоветских исследований, ведущий научный сотрудник МГИМО Ксения Боришполец — Как правило, это молодые люди, которые могли бы жить полноценной жизнью, принести пользу своим родным, пользу стране. Но есть и косвенные жертвы, которых тоже много. Те, кто пострадали от рук наркоманов, идущих на преступление ради дозы. Это серьезнейший вызов нашей безопасности, но в последнее время в СМИ и со стороны ответственных чиновников эта тема практически не освещается. Такое впечатление, что об афганском героине помнят только на таможне».

«СП»: — Были ли успехи в борьбе с афганским наркотрафиком? Есть ли у нас положительный опыт в этом деле?

— Как ни странно, это период 70−80-х годов. Правда, в то время афганских наркотиков было несравненно меньше, а наши власти стремились держать южную границу на замке. Теперь же это фактически открытое пространство. А вот граница Ирана с Афганистаном очень плотно перекрыта, поскольку Тегеран полностью осознает смертельную опасность. В итоге основной поток наркокурьеров идет в Россию через страны Центральной Азии, входящие в состав СНГ.

«СП»: — Вроде бы американцы шли в Афганистан, чтобы решить, в том числе, и эту проблему.

— Так-то это так. Правда, на словах. В реальности наркопотоки стали частью большой международной политики, и даже тайным инструментом подрывных операций ЦРУ против России и стран Центральной Азии. Давайте, вспомним: в первые годы после начала операции «Несокрушимая свобода» считалось, что силы НАТО нацелены на ликвидацию или хотя бы на уменьшение наркотрафика. Казалось, что еще немного, и усилия иностранного оккупационного корпуса, подкрепленные вливаниями более 7 млрд долл. на развитие альтернативных сельскохозяйственных культур, вот- вот дадут результат. Затем пошли оправдания. Мол, нельзя ухудшать отношения с афганскими крестьянами, дабы не ширить партизанскую борьбу. Настораживало и то, что руководство НАТО с завидным постоянством отказывалось от всех предложений ОДКБ по налаживанию контрнаркотического сотрудничества. Сегодня стало абсолютно ясно, что в таком сотрудничестве западная сторона была не заинтересована по принципиальным соображениям.

«СП»: — Какие программы предлагали американцы?

—  Американские программы сотрудничества в сфере борьбы с наркотиками имеются, но продвигаются они в двустороннем формате с центральноазиатскими странами, без участия России, и реализуются по аналогии своего опыта взаимодействия с Мексикой. К сожалению, результаты этого сотрудничества абсолютно не соответствуют заявленным целям. Та же Мексика осталась страной, где теневая деятельность наркокартелей продолжает играть важную роль в центре и на местах. Но при этом в государственный аппарат страны введено значительное число кадров, являющихся американской номенклатурой, или пользующихся доверием США. Наркотики по-прежнему убивают латиноамериканцев. Зато власть Мексики уже самым тесным образом, в том числе, и на персональном уровне, связана с США. Как видите, в чистом виде это имперская практика. Что-то похожее может состояться и в Центральной Азии, правда, в очень ухудшенном варианте.

«СП»: — Куда же хуже?

— Будет хуже, потому что уничтожается национальная государственность этих государств. Попытки наркокартелей диктовать свои условия правительствам, «разборки» наркомафии в приграничных территориях и анклавах, союз с радикальными исламистами — это очень и очень реальная перспектива. Градус социально-политической напряженности на этом фоне повысится. А дальше — либо бесконечные гражданские конфликты, либо внешнее управление, которое тоже не обязательно принесет мир. Образно говоря, стекла в доме будут выбиты, а кто их вставит на место, непонятно.

Сегодня складываются вполне реальные риски прихода представителей наркокартелей во власть. Эти чиновники будут лоббировать конкретные интересы своих хозяев, тормозить позитивные инициативы, направленные на защиту государственности своих стран. И, разумеется, будут утверждать, что единственная надежда — это заступничество США, с которыми нельзя ссориться. Вот такой направляемый беспорядок (еще не хаос, но уже абсолютная нестабильность) пройдет волнами по всей Центральной Азии, начнет выплескиваться на пространство ЕАЭС и России.

   

   

«СП»: — Как это выглядит с точки зрения криминальных доходов?

— Доходы криминальных группировок региона от торговли героином оцениваются примерно в $ 1,4 млрд., что равняется почти трети ВВП Таджикистана и Киргизии, около 5% ВВП Узбекистана или 1% ВВП Казахстана. Данные по Туркмении отсутствуют, но по сообщениям, натиск на туркменско-афганскую границу постоянно усиливается. Очевидно, что сейчас экономики Таджикистана и Киргизии находятся в наиболее уязвимом положении, но это еще «цветочки». Именно поэтому имеющие тенденции не могут не вызывать тревоги. Если так пойдет, то рядом с Россией появятся, как минимум, еще два Афганистана, к тому же входящие в СНГ. У авторитетных экспертов от этих мыслей мурашки бегут по коже.

«СП»: — А что сейчас происходит в нашем центральноазиатском подбрюшье?

— ОПГ расширяют старые и «пробивают» новые наркокоридоры, в частности, пытаются оформить бесперебойное поступление перкурсоров (реагентов для производства героина) из Китая на территорию Афганистана. Плюс к этому пытаются подключить к уже имеющим маршрутам новые районы Туркмении, а также «мобилизовать» ресурсы на таджикских и киргизских территориях. Одновременно увеличиваются риски для Казахстана и Узбекистана.

В этих центрально-азиатских странах имеется своя «архитектура» наркобизнеса. В одних случаях более развито его низовое звено, активнее мелкие дилеры, в других — бизнес более концентрирован. Однако за последние три-пять лет шло повсеместное укрепление структур, которые можно условно обозначить как «среднее звено». Это означает, что мафиозные группировки усиливают возможности по замещению потерь, полученных в ходе антинаркотических операций. Нельзя также не отметить тревожный для нас факт, что наркокартели активно развивают свои трансграничные возможности. Причем, с инфраструктурой, логистикой и технической оснащенностью. В целом наркобизнес качественно «вырос», хотя и не спешит отделять свои капиталы от основной сырьевой базы.

«СП»: — И как ведет себя руководство этих стран?

—  Часто как страусы, которые спрятали головы в песок. Представители центрально-азиатских государств регулярно подчеркивает, что через их территорию афганские наркотики просто «проходят транзитом», а их законопослушные граждане избегают зелья и ведут здоровый образ жизни. Мол, во всем виноваты иностранные злоумышленники. Однако ясно, что властям этих государств надо бороться не только с транзитом, сколько уже и с внутренними рынками сбыта наркотиков, в том числе и на уровне организации специальных лабораторий. А это требует изменений тактики и стратегии деятельности антинаркотических служб, которые хоть и пытаются обуздать наркобаронов, но, похоже, их силы не равны. Особенно опасна ситуация в районах вдоль маршрутов наркотрафиков и в тех районах, которые служат центрами хранения, расфасовки и перераспределения наркотиков. Здесь рост потребления обусловлен сравнительно низкой ценой и легкой доступностью. Фактически нужно вводить специальный режим борьбы с наркотиками.

«СП»: — А в России?

— В России такого беспредела нет, но мы значительно отстаем от Европы в этом плане. Конечно, наши геополитические интересы в Центральной Азии накладывают свой отпечаток, но фактически открытая граница с Афганистаном — с лидером по производству героина — это нонсенс. Еще нельзя недооценивать неформальную работу с диаспорами из центрально-азиатских стран, так как они зачастую в курсе происходящего. В той же Америке действует неписаное правило «мы вам даем условия для бизнеса, вы — сдавайте нам наркокурьеров». Причем, без компромиссов. И самое главное — резко негативная реакция общества на наркобизнес. Особенно актуально это сейчас, когда наблюдается снижение уровня жизни из-за неблагоприятных внешних факторов. Самое главное — центральные власти должны рассматривать наркотрафик и наркомафию, как тайное оружие недоброжелателей против России. Идет необъявленная война, в которой ежегодно гибнут десятки тысяч граждан.

Справка:

По данным международных организаций, объемы произведенного афганского опиума оцениваются следующими цифрами:

185 тонн в 2001 году

2400 тонн в 2002 году

3600 тонн в 2003 году

4100 тонн в 2005 году

6100 тонн в 2006 году

8200 тонн в 2007 году

7700 тонн в 2008 году.

6900 тонн в 2009 году

3700 тонн в 2012 году

5500 тонн в 2013 году

В 2014 году площади земель под посевы опийного мака в Афганистане резко увеличились и составили 250 тысяч гектаров, что позволяет прогнозировать пик производства опиума на уровнях, превышающих рекордный 2007 год.

   

 

Схема потребовала бы масштабной работы опытных специалистов и, конечно, полного сотрудничества военных сил «коалиции» США-НАТО, которые пытались укрепить стабильность в стране, но мало чего достигли помимо растущего сопротивления, воинственности и смертей. Как в то время сообщал  Economist, «с января 2007 года погибло почти 6000 человек, на 50% больше, чем в прошлом году. В их число входят и 200 солдат НАТО и более 3000 предположительно членов Талибана. Насилие со стороны мятежников выросло на 20% по сравнению с 2006 годом».

Ситуация в Афганистане ухудшилась ещё больше и страна находится на грани полной анархии. Государственный аппарат неизлечимо коррумпирован, полевые командиры (включая, вот поразительно, вице-президента Достума) пользуются всё большей властью. Талибан и другие мятежные отряды контролируют обширные районы страны, а правительственные вооружённые силы развалились бы, если бы не массированные воздушные удары США и тайные операции тысяч американских солдат в ходе операции «Несокрушимая свобода», о которой мало сообщают западные СМИ, если — как случилось 2 ноября — не считать гибели двух американских солдат.

В ходе этой операции под американскими авиаударами погибло множество мирных жителей, но это было проигнорировано министром обороны Эштоном Картером, заявившем, что он «глубоко опечален ночью, когда мы понесли потери в Афганистане», и после некоторого размышления заметившем, что «некоторые потери понесли и  наши афганские партнёры».

Афганский пресс-секретарь сказал, что погибли 30 гражданских, а Deutsche Welle сообщила, что 55-летний рабочий Таза Гуль, сказал: «У меня сердце разбито. Я потерял семь членов своей семьи. Я хочу знать, почему были убиты невинные дети: разве они состояли в Талибане? Нет, это невинные дети». Washington Post отметила, что «официальные лица НАТО не подтвердили и не прокомментировали гибель гражданских лиц», а «фотографии опубликованные в Интернете демонстрируют тела маленьких детей, лежащих на одеяле, их на повозке везут плачущие взрослые. Разгневанные родственники жертв пытались пронести тела через город караваном протеста к резиденции губернатора провинции, но им воспрепятствовали силы безопасности».

США вторглись в Афганистан пятнадцать лет назад, а вооружённые силы их союзников по НАТО официально присоединились  к ним в 2003 году. За всё время нахождения в стране они не смогли взять под контроль производство наркотиков, побороть коррупцию или подавить насилие. На деле производство наркотиков, коррумпированность и варварская жестокость выросли до небывалых высот.

Ливия тоже была доведена до состояния хаоса блиц-кригом США-НАТО 2011 года, а Генеральный Секретарь Столтенберг ликует:

 

   

«Мы удвоили количество Сил быстрого реагирования НАТО, сделали их более подготовленными и дали больше возможностей, и организовали совместные силы повышенной готовности, способные перемещаться за несколько дней. Мы увеличили наше присутствие на востоке, у нас больше самолётов  в воздухе, больше кораблей в море и больше сухопутных сил. Мы организовали шесть новых штаб-квартир в странах наших восточных союзников, и ещё две — в процессе создания».

   

 

Но, может быть, у президента Трампа будет другая точка зрения.

Он ничего не может поделать с Афганистаном, разве что покончить с военным присутствием Соединённых Штатов в стране, но он может предотвратить более широкий конфликт, выйдя из НАТО. Как он отмечал, оно устарело - но оно ещё и крайне опасно