Очередное обострение отношений Варшавы и Киева произошло в начале марта. Причиной стал так называемый антибандеровский закон, согласно которому украинским националистам грозит на территории Польши до трех лет лишения свободы. На Украине правовую норму приняли в штыки. Многие в Киеве считают, что исторические споры — лишь пролог к предъявлению Варшавой территориальных претензий. Портал iz.ru разбирался в отношениях двух стран.
Бандера и Холокост
Польский закон об Институте национальной памяти («антибандеровский закон») вступил в силу 1 марта. Он предусматривает уголовную ответственность за отрицание «преступлений, совершенных украинскими националистами», а также за обвинения польского народа в причастности к Холокосту и пособничестве нацистам. Штраф или лишение свободы до трех лет грозит за употребление выражения «польские лагеря смерти» и другие высказывания, которые могут быть интерпретированы как попытка выставить поляков соучастниками преступлений нацистской Германии, включая геноцид европейского еврейства. Такое же наказание вводится за пропаганду «бандеровской идеологии» и отрицание Волынской резни.
Закон действует экстерриториально, то есть польские суды могут выносить приговоры на основании заявлений, прозвучавших даже за пределами страны. Наказывать по этим нормам могут не только польских граждан. Таким образом, под ударом оказались все те, кто разделяет идеологию украинских националистов.
Надо отметить, что возмущение инициативой Варшавы выразили не только в Киеве, но и в Израиле. Тель-Авив даже принял решение отменить визит главы Бюро национальной безопасности Польши Павела Солоха в Израиль, который был запланирован на 2 февраля. В Тель-Авиве грозились также отозвать своего посла из Польши, в поддержку Израиля высказались и в США. Госсекретарь США Рекс Тиллерсон заявил, что разочарован новым законом, и назвал его ограничением свободы слова, но про украинскую часть документа не сказал ни слова.
Перспективы масштабного конфликта с Тель-Авивом и, возможно, Вашингтоном несильно обрадовали Варшаву. Польские власти заявили о готовности к консультациям, и в феврале состоялась первая встреча рабочих групп Польши и Израиля. «Мы начали с израильской стороной профессиональный диалог — юридический, научно-исследовательский. Я надеюсь, что мы завершили «эмоциональные взаимные обвинения», которых мы были свидетелями в последние недели», — сказал заместитель министра иностранных дел Польши Бартош Чихоцкий на брифинге по итогам встречи в Иерусалиме.
«Начни с себя»
Гораздо меньше дружелюбия и готовности к взаимопониманию продемонстрировала Варшава в ходе обсуждения закона с украинской стороной, хотя киевские политики тоже не скупились на громкие заявления. Верховная рада приняла специальное обращение, в котором призвала поляков к открытости и конструктивности. «Верховная рада категорически не приемлет и отвергает политику двойных стандартов и навязывание идей коллективной ответственности украинского народа, а также попытки польской стороны приравнять действия всех борцов за независимость Украины к преступлениям двух тоталитарных режимов ХХ века — нацистского и коммунистического», — говорится в документе.
Президент Украины Петр Порошенко назвал закон необъективным и неприемлемым. Министр иностранных дел Украины Павел Климкин пошел еще дальше и заявил о готовности Украины признать преступления против поляков, но настоял, что Польша должна сделать аналогичный шаг. «Если же некоторые польские политики и дальше будут настаивать на запрете в Украине Степана Бандеры и УПА (Украинская повстанческая армия, запрещена в России), то по принципу «начни с себя» они должны бы прежде всего запретить Юзефа Пилсудского с его жестокой «пацификацией» украинцев Галичины, а также Армию Крайову, чьи отряды осуществляли кровавые карательные акции против украинских сел», — отметил глава МИДа.
Примером преступлений Армии Крайовой и местной польской самообороны министр назвал трагедию украинского села Павлокома, в котором в 1945 году под командой поручика Юзефа Бисса были расстреляны 366 украинцев. «И таких сел было не одно и не десять. Так что будем делать с Армией Крайовой?» — задался вопросом министр.
Война флагов
Варшава громкие заявления украинских политиков оставила без ответа. На какие-то более громкие шаги Киев не решился. Попытался урегулировать исторические споры в ходе своего визита в соседнюю страну вице-премьер Украины Павел Розенко, но ни о чем договориться чиновнику не удалось.
Подлили масла в огонь противостояния в регионах Западной Украины. Львовский областной совет в ответ на «антибандеровский закон» официально разрешил вывешивать красно-черные флаги ОУН (Организация украинских националистов, запрещена в России) девять дней года. Уже 3 февраля — в день создания ОУН — возле здания облгосадминистрации красно-черный флаг подняли рядом с государственным сине-желтым полотнищем. Аналогичное решение принял горсовет Тернополя.
При этом многие считают, что осуждение украинских националистов — лишь первый этап к предъявлению Варшавой территориальных претензий Киеву. Некоторое время назад о том, что Галичина между Первой и Второй мировыми войнами принадлежала Польше, вспоминали только радикалы. Сейчас намеки на территориальные претензии всплывают на государственном уровне.
Летом Министерство внутренних дел Польши предложило разместить в новых паспортах фото львовского кладбища с польскими военными захоронениями. Потом от этой идеи отказались, но недавно Польское морское пароходство решило дать названия «Львов» и «Тернополь» новым кораблям, которые строят по заказу Польской государственной компании в Китае. «Поляки еще когда говорили, что Польша без Львова и Вильно быть не может! И они того не забывают, иногда говорят громко, иногда шепотом, но говорят. А думать — так думают постоянно», — прокомментировал эти инициативы депутат Верховной рады, сын главнокомандующего УПА Юрий Шухевич.
Разные весовые категории
Возникает вопрос, почему Польша не решается вступать в острый конфликт с Израилем, но демонстративно пренебрегает заявлениями украинских политиков. Уже в феврале украинцев, по сообщению польской прессы, пограничники при пересечении границы начали спрашивать об отношении к Степану Бандере и организациям украинских националистов. Если заявитель на собеседовании отказывается отвечать или пытается уклониться от обозначения своего мнения, то пограничники отказывают ему во въезде в Польшу.
Дело в том, что «антибандеровский закон» в некотором смысле — лишь реакция на похожий украинский закон. В 2015 году Верховная рада признала ОУН и УПА борцами за свободу страны. Националисты были тогда же признаны предтечами независимой Украины, провозглашенной в августе 1991 года. Публичное отрицание «заслуг» Бандеры и его последователей украинские депутаты назвали противоправным надругательством над исторической памятью страны.
В Польше всё это вызвало волну возмущения. В ходе одной только Волынской резни в 1943 году украинские националисты уничтожили от 30 тыс. до 100 тыс. этнических поляков. Президент Украины Петр Порошенко после голосования в раде пообещал польскому коллеге Брониславу Коморовскому внести изменения в закон, но это сделано так и не было.
Кроме того, Польша и Украина находятся в разных весовых категориях в мировой политике. Польша — член ЕС и НАТО, ей не нужно доказывать свою европейскость. Варшава не нуждается в украинской помощи. Наоборот, во многом именно отъезд украинских гастарбайтеров в соседнюю страну сдерживает возможный взрыв недовольства внутри Украины. По некоторым оценкам, на заработках в Польше находятся уже 2 млн украинцев. Украина зависит от позиции Польши в ключевых для себя внешнеполитических вопросах — сближении с НАТО, углублении отношений с ЕС, сохранении режима антироссийских санкций. Получается, у Киева просто нет рычагов воздействия на соседнюю страну, а значит, приходится мириться с самыми неприятными инициативами соседа.
Свежие комментарии